[5] Кавказ в огне. История катастрофы...

Boris Paleev написал(а) к All в Oct 20 15:31:36 по местному времени:

Нello All!

https://aftershock.news/?q=node/908767

Дивизия Дзержинского

В тот ветренный ноябрьский день я ездил за город - нужно было взять справку на жулика в больнице. Застукал врача, когда ему всучивали за какие-то услуги увесистую пачку денег. Врач смутился и справку мне выдал с нереальной скоростью. И тут же отправился недополученные деньги получать.

А я на нашей ПКЛке (передвижная кримлаборатория на базе ГАЗ-66) уже по темну возвращался в город. Мимо аэродрома ПВО Насосный.

Сцена как в фантастическом фильме. Россыпь разноцветных огней на темной полосе. И движущиеся огоньки приземляющихся самолётов - бесконечные.

Один за одним на посадку заходили транспортники ИЛ-76, такое ощущение, что шли хвост в хвост. Садились, выбрасывали из своего чрева очередную порцию людей в камуфляже. Отруливали на стоянку. А за ними следующий.

Это перебрасывали из Москвы дивизию особого назначения имени Дзержинского.

Бойцов рассаживали по ИКАРУСам, отправляли в сторону Баку - на горячую работу. А у въезда в город уже стоял танк в компании с БМП.

У меня все в груди пело - вот теперь заживём, конец вольнице и погромам. Уж эти-то смогут всех к ногтю прижать.

Одновременно в город стягивали новые войска - десантников, пехоту. Похоже, готовился грандиозный гала-концерт по заявкам националистов и их жертв.

Какой-то слегка подвыпивший азербайджанец, помню, тем же вечером, когда вводили войска, привязался ко мне на улице:

- Э, брат. Что же творится-то? Вы же народ войсками хотите давить! Гусеницами!

И плачет навзрыд. Мне его даже жалко стало. Но народ-то его сильно разошёлся и жаждет крови.

- Нельзя народ войсками, я как человек с высшим образованием тебе говорю. И за Смугаит вы нас зря судите. Это же стихия народная. Неудержимая сила. Ну ладно, брат, извини, - говорит и бредёт к площади Ленина.

Надо же так случиться, в этот бардак у меня как раз мама приехала в командировку в Баку. Поселилась в гостинице "Апшерон" - как раз с видом на площадь Ленина и миллионную демонстрацию. Так что налюбовался я этим.

Ночью из окна её номера вижу такую сцену. На площади ночью оставались, как правило, десяток тысяч наиболее рьяных и бескомпромиссных борцов. Но Карабах орали без остановки. И всё жгли костры.

И вдруг слышится гул. Что-то такое приближается страшное и сильное.

И крики Карабах становятся как-то глуше и глуше.

А на площадь по обе стороны выползают танки - по-моему, Т-72. Сорок штук насчитал. По штату это танковый полк.

Занимают стальные монстры позиции по обе стороны площади. И глохнут.

И в этот же момент замирает вопль "Карабах", который звучал несколько недель, без перерыва даже на секунду.

Так продолжается несколько минут. Потом танки взрыкивают дизелями и неторопливо отбывают в пустую бакинскую ночь. И опять звучит "Карабах", но уже куда глуше.

К утру войска занимают в городе ключевые точки. И всё новые части прибывают.

И вот озвучивается долгожданное и назревшее решение об объявлении особого положения, назначении комендантом генерал-полковника Тягунова. На перекрёстках танки стоят. Дзержинска оцепляет площадь Ленина, но ещё не разгоняет митинг.

Особое положение объявлено. И как-то тепло и радостно становится на душе. Ощущение, что скоро весь этот бардак пройдёт, и будет как по-прежнему. Человек цепляется сознанием за привычную реальность. И иногда не понимает, что она изменилась необратимо. Старой не будет. Будет как-то по-другому, а хуже или лучше - зависит и от тебя самого...

- Надо разгонять, - сказал мне майор из дивизии Дзержинского. - Разгонять к чертям эту площадь. Само не утрясётся. Будут только все более экстремистские лозунги. И погромы.

Я ему верил. Вояки из дивизии Дзержинского получили прозвище - лягушки-путешественники. Зелёные, пятнистые и всегда летают. Фергана, Карабах - везде, где горит, там они. Работа у них тогда была - не позавидуешь. Всегда быть на пути озверелых масс, уверенных в том, что они имеют право на чужую кровь.

Войск а Баку нагнали много. Из Тбилиси припёрся, чтобы быть в первых рядах да на каурой кобыле, тогдашний прокурор округа - человек мягко так скажем, короткого ума, но длинного языка - бывший политработник. Несмотря на генеральское достоинство, больше выступал в роли клоуна, особенно на фоне своих умудрённых прокурорским опытом, хитрых и прожжённых замов. Помню, заходит однажды в наш кабинет, когда кололи солдатика, стырившего оружие. А солдатик не колется. Вот прокурор решил поучаствовать, показать своё значение.

- Я прокурор округа. Генерал. Ты понимаешь?

Воришка на него преданно и затравленно, как на кота мышка, смотрит, кивает испуганно - мол, понимаю, большой человек, генерал.

- Понимаешь, что правду надо говорить?

- Понимаю.

- Ну, говори.

- Говорю. Автомат не брал.

Прокурор смотрит на всех строго - работайте, мол, потом доложите.

Ну и поработали ребята наши - после звездюлей и автомат появился, и признание, и генеральского авторитета не понадобилось.

Ещё любил он родительские собрания проводить - собирать родителей, приезжавших к детям, и полоскать им мозги, что их чадо хреново преступления расследуют.

Такой был типаж странный, совершенно не нужный в военной юстиции, но зачем-то сделавший карьеру. И вот этот фанфарон прилетает в Баку, мол, проследить, как всё проходит. Его в позах ожидающих милости от правителя визирей с поклонами на полосе встречают прокуроры Каспийской флотилии, четвёртой армии и гарнизона. Он грозно сверкает очами на Медведя - это был такой армейскими прокурор, старый, прожжённый, ироничный и авторитетный служака.

- Сколько полков спецмилиции прибыло? - орёт прокурор округа.

А Медведю на эту спец милицию фиолетово, она ему не подчиняется. Но ответить что-то надо. Он вытягивается по струнке и рапортует:

- Два!

- Хорошо!

Потолкался прокурор денёк, засветился, создал ажиотаж и свинтил в Тбилиси. Странный был. И бесполезный такой.

Работали тогда войска в Баку активно. Но площадь пока не трогали.



Ту туда не ходи - там стреляют

Площадь Ленина оцепили бронетехникой, над ней летал вертолёт, а из мегафона время от времени кричали:

- По лицам, застигнутым с оружием, будет открываться огонь!

Потом в народе это трансформировалось - военные совсем одурели, обещают у кого нож заметят, будут на месте расстреливать. Вообще слухи тогда были очень эффективным оружием. Помню, азербайджанка одна говорит мне:

- Народный поэт наш на митинге выступал. Так хорошо говорил. А ночью помер. Сердце не выдержало за народ. А, может армяне отравили. Я весь день сама не своя. Жалко. Ох, армяне!

А на следующий день живой и здоровый поэт выступает по телевидению.

В слухах количество пострадавших от при погромах в Армении и Карабахе достигало фантастических масштабов - если так дальше пойдёт, то и азербайджанцев вскоре не останется.

Митингующих пока что не трогали, но число их заметно пошло на убыль. Маршей миллионов уже не было.

Однажды приказ, наконец, поступил, и в одну прекрасную ночь площадь Ленина была очищена силами ВВ. Без стрельбы, хотя наваляли всем неплохо, задержали кого-то.

С утра толпы идут на площадь Ленина. Их туда не пускают. И город вспыхнул. Начались массовые погромы и убийства.

Нас тогда обязали на все места происшествий выезжать - к местным доверия уже не было. После Сумгаитских и прочих событий границы "можно" расширились настолько, что народ начал бить местную милицию - раньше такое было представить невозможно. Милиционер - ведь это власть. А кто на Востоке на власть готов руку поднять? Раздавят же! Да и нехорошо это. Но тут милицию стали бить. И милиционеры стали бросать удостоверения - тоже невиданное зрелище. Чтобы в Баку устроиться в милицию, это несколько тысяч рублей надо было заплатить. А потом живёшь припеваючи, деньги собираешь с ларёчников и мелких спекулянтов. И с такой работы стали бежать - их страха, или тоже в националистичном раже.

- На труп! - слышу приказ.

С сотрудниками комендатуры садимся в машину. Мчимся в центр. А там бурление - весь город забит митингующими, погромщиками. В основном молодняк - эдакие навальянята с местным акцентом и колюще-режущими предметами. Глаза безумные. С транспарантами. Все чего-то орут. Палки и камни у многих. Там и огнестрельное оружие было. И все куда-то целенаправленно двигаются.

Едим по центру. И на выезде на улицу Шмидта наш военный зелёненький уазик с красной звездой на весь борт чуть ли не впиливается в такую вот толпу.

- Направо! - кричу.

Водитель наддаёт газу, и мы проскакиваем перед толпой, едва не сбивая кого-то. Впритирку. Вслед нам несутся обезьяньи визги.

В центре - типичный бакинский дворик. Перед ним две БМД, "таблетка" - военная санитарная машина, десантники стоят. А через улицу толпа ублюдков с палками и камнями зарятся на нас как-то зло и жадно, но приблизиться боятся.

Заходим в комнату. Там скрюченный труп седого мужчины лет пятидесяти. Вокруг родственники - женщины орут.

- Билет у нас на сегодня был. Ехать должны были. Они зашли! Говорят - покажи паспорт, что ты не армянин! А там и написано, что он армянин! Вот они его до смерти и забили!

Протокол составляет гражданский следователь. Сморим, чего он наработал.

Когда носилки с телом заталкивают в машину, обезумевшая взрослая дочь бедняги бросается вперёд и вцепляется в носилки. От её жуткого крика мороз по коже.

Не успел вернуться в контору, как новый выезд - десантники покрошили толпу.

Картина такая. По проспекту валит толпа в три тысячи человек - намерены громить нефтезавод, который, вот же работяги-гады, не присоединился к забастовке. Радостно визжит молодняк, красуются идиоты с камнями и ружьями.



Толпе пытается преградить путь жиденькая цепочка безоружных курсантов.

Понятно, что будет взаимная бойня, заслон сомнут. И тут появляется колонна БМД, десантники на броне. Десантные части в Баку вводили те, что из Афгана выводили. И они как-то не были сильно озабочены мыслями о гуманизме, ценности жизни и здоровья врагов, пусть и из гражданского населения. Это вам не ВВ.

Газаватчкики орут:

- Не пройдёте!

Наиболее активные начинают ложиться на асфальт - как лежачие полицейские, с криками:

- Давите!

А у афганцев" боевая задача прибыть к месту дислокации. И им до фонаря, кто на асфальте лежит. Мы его туда не клали.

Инстинкт самосохранения победил. Идиоты малолетние выскакивают чуть ли не из-под гусениц. А потом начинают швырять в солдат на броне палки, камни. Да ещё добавили два выстрела из мелкашки.

Ну десантники и охолонили их слегонца - дали очередь по толпе. Кого-то ранили, один труп.

Я еду в прокуратуру Наримановского района и допрашиваю очевидца-азербайджанца. Такой лапочка правопослушный передо мной. На голубом глазу вещает, как всего-то хотел помитинговать на площади Ленина, но та оказалась закрыта. Потом случайно попал в толпу, которая всего-то шла завод громить. Затем понаехали военные и стали стрелять. И такая невинность на лице написана.

И прокурорские, менты, вместе с которыми я его допрашивал, так согласно кивают - мол, мальчик хороший, правду глаголет, так все и было. И я понял, что местные, в погонах или нет, на нас злы и считают, что они правы, что армян надо из Баку выкидывать, пусть и их хладные тела. И ещё понял, что процессы пошли необратимые.

Наш старший следак тогда это дело в производство принял. Ну, чтобы потом прекратить и создать ощущение законности и порядка. Приезжает со вскрытия весь бледный. У судебно-медицинского морга весь аул собрался. За руки его цепляют, орут истошно:

- Сволочь! Пюлю пришёл вытаскивать! Пюлю!

В смысле пулю пришёл извлекать. Чуть массовыми беспорядками не закончилось...

А тот проклятый день продолжается. На улицах погромы - бьют стариков, женщин, заподозренных в расовой нечистоте. Обкуренные щенки будто с цепи сорвались. Им сегодня дозволено все. У них, стервецов, газават сегодня. Праздник непослушания. Бей взрослых. Бей армян. Бей хоть кого-то!

- Боже мой, как же она кричала! Как кричала! - на следующий день плачет наша секретарша, которая стала свидетельницей избиения девушки-армянки полусотней напрочь отмороженных молодчиков с зелёными повязками.

Местные органы тогда работали безобразно. Или самоустранились, или вообще смотрели в сторону "народа". Подполковник Ефременко - наш военный судмедэксперт - был на всех вскрытиях убиенных. По тому армянину, на труп которого выезжали, местный эксперт ничтоже сумняще пишет:

- Умер от сердечного приступа...



Best regards, Boris

--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-021027