От Харсона 43

Michael Baryshnikov написал(а) к All в Apr 21 21:24:14 по местному времени:

Нello All!

===
(c) Juri Нarson
11.04.2021

Начало сентября далекого 1999 года. Мы с Олегом Александровым пробираемся по перрону Курского вокзала между толпами людей, выгружающихся и вгружающихся в поезда со всех сторон. На руках Олега сидит четырехмесячная Булка и с удивлением смотрит по сторонам. Она, в отличие от других своих братиков и сестричек еще ни разу не выходила за пределы своих владений в Пушкино, потому что уже была хозяйской собакой. Марина и Олег решили оставить Аграфену - Булку себе, она уже жила с ними в доме, отдельно от всех, у нее было свое домашнее место и все, что полагается своей, хозяйской собаке. А еще и Олег, и Марина, и их дочери к Булке уже очень привыкли!
Изначально мне предназначалась Булкина сестренка, лучшая в том помете, куда экстерьерно правильнее Булки. Наверное, там все щенки были лучше Булки видом (может быть поэтому ребята ее себе и оставили), но вот характер….
Все щенули бегали стаей, прямо вот такой собачьей бандой - в одну сторону, в другую. Огромный двор ребят был под надежной охраной, тем более в движухе участвовала и Чаруся, щенячья мама. Булка же спокойно лежала на террасе, смотрела на бесилки, но сама в них не лезла совершенно. А когда в дом к ребятам вошел я, Булка встала с места, подошла ко мне, внимательно так обнюхала, и уже не отходила от меня ни на шаг. Какой тут нахер экстерьер? Какие медальки и места на выставках? Это ж просто моя собака и все тут.
Потом были жесточайшие уговоры Марины отдать мне не красавицу-сестричку, а домашнюю Булку (не знаю, чем бы все закончилось, если бы не Олег - он Марину доуговорил) 🙂 Потом были куда более жесткие торги - цену за Булку мне назвали непосильную: один рубль! Эх, видели бы вы тех щенков и как их выращивали. Там у каждого чуть ли не по своей стиральной машинке было, деревенская еда и такая любовь, которую некоторые люди за всю жизнь не видели и не знают, что так бывает. И за все это - рубль! Один! Охренеть не встать!
Наконец все страсти улеглись, мы пообедали, и вот уже идем по перрону: Олег несет на руках Булку, Булка обнимает Олега лапами за шею. Дошли до вагона, Булка облизала Олега на прощание, милейшая проводница проверила два моих билета, повосхищалась никогда невиданной ею породой вообще и Булкой в частности, и вот я уже в купе. Надо сказать, что время тогда было бойкое, и выкупить целое купе мне не удалось: билеты брали в последний момент - я уже жил в Германии, но знакомства еще оставались. И даже с помощью этих самых знакомств удалось добыть только два билета из четырех возможных. Однако, я совершенно не переживал по этому поводу: Булка была настолько игрушечно прекрасна, вымыта и начесана, с такой великолепной красивой шерстью, что не нравиться она просто не могла. Даже умученные трудами и тяжкой жизнью колхозники, идущие по перрону из/в местные электрички, оборачивались, смотрели на сидящую на руках Олега Булку и улыбались. А тут - купе, чистенькое белоснежное одеяльце под купейным столиком, на нем такая же белоснежная и абсолютно молчаливая, но при этом улыбающаяся очень красивая щенуля. Сказка ж просто, а не суро выебудни.
Мимо шли люди, вагон заполнялся, и я понимал, что он будет забит полностью. Двое огромных мужиков, синие от наколок, суровые и серьезные уже почти прошли мимо, но одни из них вдруг остановился и заглянул внутрь. Взгляд его был прикован к Булке.
- Это хто? - Грудным голосом спросил он.
- Дите собачье! - Ответил я.
- Да вижу, шо не кошачье. Она живая или игрушечная?
- Живая, живая! Просто устала и заснула - первое путешествие в жизни!
- Гляди какая! - Мужики зашли в купе и сели на полку напротив. Взгляд их от Булки не отрывался.
- От осяду, заведу себе такую шоб дома жила! - Один из мужиков потянулся и погладил щенулю. Булка в ответ лишь сладко зевнула. Мужик от неожиданности одернул руку и оба они расхохотались. Я выдохнул облегченно. Попутчики, конечно, видом не айс - татухи, цепуры какие-то, фразы рубленные, взгляд тот еще. Я в подобных иерархиях не сильно разбираюсь, но общаться с таким народом мне порой куда проще и спокойнее, чем с изощренно вежливо ублюдочными типками.
Но выдохнул я рановато, потому как мужики поднялись с полки:
- Двинули мы. Заходи в гости с игрушкой своей! - Проговорил один и чуть улыбнулся.
- И вы тоже приходите как дите проснется.
Мужики вышли, я закрыл дверь, чтобы не будить Булку. Поезд шевельнулся и мы двинули.
- Неужели мы будем в купе одни? - Я смотрел на две верхние пустые полки и не мог поверить в такую удачу. Правильно сделал, что не поверил: дверь купе отворилась и внутрь вошла молодая пара: девушка с парнем лет 22-25. Обычная такая себе пара, в глаза бросились только когти дамы - несуразно огромные, каплевидные, загнутые, и какого-то ярко-ядовитого цвета. Но мало ли кто что носит?
- Привет! - Радостно сказал я. В этот момент у меня с души упали последние крохи сомнений на тему попутчиков. С молодыми точно договорюсь! - Заходите, не волнуйтесь, это - щенок!
- А оно что, будет ехать с нами? - Девушка и не думала отвечать на приветствие. Она обращалась к парню, ответа не дождалась, сморщила носик и выскочила за дверь. Парень молча вышел за своей под - ругой. Через несколько минут они вернулись, но уже вместе с проводницей.
- Мне жаль, но по правилам, если хотя бы один пассажир в купе…
- Да знаю я правила! - И уже к паре - Ну посмотрите на собаку. Это же чудесный щенок, красивый, молчаливый. У вас фобия? Болезнь?
- Мы не собираемся отчитываться перед кем попало. И не собираемся проводить ночь в каком-то там зоопарке с живыми тварями!
- Да вы всю жизнь в зоопарке проводите, с конкретными такими тварями. - Огрызнулся я. Но делать было нечего - они были в своем праве, и убираться из купе надо было именно нам. Я собрал сумку, свернул одеяльце и позвал Булочку. Уставшая от массы новых впечатлений, уже успевшая задремать под столиком, чудесная щенуля, встала пошатываясь на колышущемся от движения поезда полу, и всем тельцем прижалась к моим ногам.
- Я спрошу других пассажиров, может быть, кто-нибудь захочет поменяться местами. - Сказала проводница, а мы медленно побрели в нерабочий тамбур через весь забитый людьми вагон. В тамбуре я расстелил то самое белое одеяло, уселся на него, положил на колени Булочку. Щенуля офигела от дико трясущегося пола, лязгов, грохота, плюс еще постоянно открывающаяся дверь от проходивших туда-сюда людей, видимо искавших вагон-ресторан. Булочка снова прижалась ко мне всем тельцем, но уже не спала - она пыталась знакомиться со всем сразу и везде происходящим, понять, осознать что это такое происходит вокруг.
Проводница появилась минут через десять:
- Сейчас люди усядутся, чаю попьют, добрее станут, может кто и согласится с вами билетами махнуться. У вас же два нижних места, да? И вы что, тут сидеть собираетесь? Собаку оставьте и идите к себе отдыхать, может что и решится потом. А нет - пусть тут едет, ничего страшного.
- Как это "оставьте" и "ничего страшного"? - Я даже удивиться не смог. - Она ж первый раз вообще из дома вышла, тут такое все вокруг незнакомое, она и меня толком не знает. Разве ж можно ребенка, пусть и собачьего, одного в этом аду бросить?
- Да ладно там. Это ж просто собака! - Проводница действительно не понимала, как можно из-за собаки в тамбуре на полу всю ночь.
- У меня второй билет остался. Если понадобится - продайте его кому-нибудь. Мне он, видимо, уже ни к чему в такой толпе. - Сказал я проводнице, устроился поудобнее и прижал Булку.
Проводница поцокала, покачала головой, и растворилась в недрах вагона.
Люди постоянно ходили ходили из вагона в вагон мимо нас, дверь тамбура периодически открывалась, и я видел, что некоторые купе были открыты. Надо было встать, пройтись с Булкой, попроситься куда-нибудь. Булка была настолько чудесна, что чье-нибудь сердце бы да дрогнуло обязательно. Но щеник так по-детски трогательно прижимался ко мне, что я просто не мог встать на ноги, и отправиться бродить с ней с ней хоть куда-нибудь, выпрашивая место для ночлега.
Я погладил Булку, прислонился спиной к стене дергающегося в конввульсиях тамбура, и закрыл глаза - сказки не получалось ни разу.
- Опа! А ты чего тут? - Услышал я раскат человекобукв прямо над собой. Там стояли мои недавние знакомцы. Лица у мужиков были красные, в руках флаконы с водкой. В мозгу пронеслось, что картинка офигенски красивая получалась - огромные руки в татухах держат за тонюсенькие горлышки бутылки с водярой, а водяра эта, уже задушенная, стекает и не сопротивляется.
- Соседи по купе те еще попались. Не желают с тварями воздух делить! - Грустно отозвался я.
- О значит как! - Сказал один мужик, тот, который был более разговорчивым. Взгляд его прищурился и стал как-то сразу очень нехорошим. С таким взглядом обычно спрашивают:
- Деньги есть? А если найду? 🙂
Мужик повернул взгляд ко мне:
- Билетами махнемся! - И другану своему - Кто пойдет? Ты? Я?
- Зачем идти? - Возразил второй - У нас же в купе только ты и я. Им (мужик кивнул в нашу сторону) места в хате хватит.
- Нееее! - То ли прорычал, то ли просипел первый. - Так будет слишком просто.
- У меня два билета! - Сказал я. - Если что, вместе веселее 🙂
- От это дело! - Первый мужик взял у меня оба билета, мы прошли в их купе, они мигом собрали вещи, оставили на столике свои билеты и двинули, в направлении, откуда еще так недавно и так печально шли мы с Булочкой.
Я оставил сумку, уложил Булочку на одеяло прямо на нижнюю полку, и пошел за мужиками смотреть цирк. Суровые дядьки уже дошли до нужного купе, один из них постучал в насмерть забаррикадированную дверь.
- Мы уже спим! Чая не надо - Раздалось оттуда.
Мужики переглянулись меж собой, а я не выдержал:
- Встали и быстро открыли. Будет тебе и сон, и чай сейчас! И лучше сами, а то проводница нам поможет!
За дверью раздалось шушуканье - похоже меня узнали. Потом дверь открылась на чуть-чуть:
- Вы не можете здесь с соба… Юноша не договорил, я открыл им (юношей) дверь полностью, сам он делать это не собирался.
- Проходите, располагайтесь, вот оба мои нижних места - знакомства все-таки сработали хоть и не так, как хотелось. Парочка уже успела занять именно их, и теперь им пришлось быстренько оттуда соскребаться. А когда они увидели моих знакомцев, собиравшихся жить с ними всю ночь, языки у юных нелюбителей собак приклеились к спине, а глаза выкатились. Думаю, в тот момент они мечтали о Булке, даже о том, чтобы поменять свою верхнюю полку на ее место под купейным столиком. Но поезд с того места уже ушел, а до конца путешествия оставалась минимум одна ночь.
- Как я могу сказать вам "Спасибо" - Спросил я мужиков, понимая, что передо мной люди не простые, и просто предложить им денег в той ситуевине было бы как-то неправильно. А просто сказать "спасибо" - это как отдать рубль за Булочку. И дело не в том, что мне ночь в тамбуре, а в том, что они реально щенулю от ужаса этого спасли.
- Иди спой своему, гы, ребенку собачьему, колыбельную! Мы потом придем, проверим! - И оба заржали как вполне себе племенные кони.
- Если я спою, в этом вагоне вообще никто спать не сможет. И сегодня, и через месяц. - Улыбнулся я. - Пойдемте в вагон-ресторан, поужинаем.
- Нееее, - первый, разговорчивый мужик уже пристраивал свою сумку на полке, выкинув оттуда и выставив в проход чемодан когте-пары - мы в ресторане уже были, и теперь нам там не рады. Ну чего у нас тут? - Он обвел глазами купе и грохнул на столик пару бутылок водки.
- Увидимся! - Бросил я мужикам, уже на ходу в этот самый вагон-ресторан. По пути заглянул в свое новое купе - Булка крепко спала на нижней полке на чистом комплекте человеческого белья, сладко и сонно причмокивая языком. С психикой у нее всегда был полнейший порядок - если она меня увидела и не испугалась, то что после этого ей какой-то там купейный вагон? 🙂
В вагоне - ресторане была огромная толпа людей, и почти уже не было еды. Меня обслужили только после обещания забрать все с собой в купе и не занимать мест за столиками - их все-равно свободных уже давно не было. Официанты насобирали какую-то корзинку с едой, выдали пару стремных емкостей по цене французского коньяка, и я попер это "спасибо" своим новым знакомым.
В моем бывшем купе царило веселье - мужики резались в карты, и делились подробностями интимной жизни насекомых в таких красках, что даже мне стало неуютно. Забившаяся по углам парочка на верхних полках, делала вид, что спит, уткнувшись лицами в стенки. Когда я зашел в купе, они как по команде с надеждой повернулись в открытую дверь - позвать на помощь или телепортироваться куда-нибудь в другое место. Но увидев меня с новой порцией боеприпасов, когтистая дама издала грудной стон, накрылась одеялом с головой и снова отвернулась. Мне безумно хотелось продолжить веселье в новой компании, но тревога за Булку, оставшуюся одну в незнакомом купе, пересилила, и я вернулся к щенуле. Песка все так же уютно спала, растянувшись почти на треть полки. Я аккуратно подвинул зверика ближе к стенке, улегся на другую полку и уснул.
Проснулся я от того, что меня лизали в ухо. Было утро, в окно светило солнце, Булочка встала со своей полки и перебралась ко мне. Вместе ж веселее 🙂
Так началась Булкина жизнь у нас, легкая и тяжелая, радостная и грустная. Но какой бы ни была эта жизнь, Булка улыбалась всегда, легко, радостно и счастливо. И длилось это счастье целых 13 лет, две недели и еще два дня. Хотя нет, не целых. Всего 13 лет, две недели и два дня. Но этого хватило, чтобы понять, какое это счастье, когда рядом с тобой живет вот такая настоящая, чудесная, веселая и офигенски красивая собака.
ЗЫ. Прошлый мой день рождения мы отмечали в садике. Все было как всегда - друзья и знакомые, стол и тосты. Гости потихонечку приходили, рассаживались, дарили подарки. Потом пришла Ilona Kulakova с семьей, развернула подарок, который сама нарисовала… И день рождения для меня закончился. Закончился потому, что я залип.
Не, я что-то говорил, мне что-то говорили. Даже мясо пожарил так, что оно не сгорело (по-моему), но это все было на автопилоте. Я поставил эту картину перед собой, и просто не мог оторвать от нее взгляд. Все это было совершенно неожиданно и так офигенно, что просто дыхание перехватило.
Именно поэтому, когда речь идет о книге, я торможу и отшучиваюсь. Дело не в моем корявейшем левописании, не в корректорах и не в художниках. Мне не удается хоть как-то отстраниться от всего того, что было, и о чем можно было бы рассказать. Любое воспоминание режет остро и больно, и пока справиться с этим у меня особо не получается. Наверное потому, что каждая моя собака - чудесная и особенная, с каждой связан целый кусок моей жизни, события и люди, многих из которых, как и Марины Александровой, чудесной Булкиной заводчицы, на которую так была похожа своим характером Булка, такая же радостная и веселая, уже нет.
Посмотрим, что и как будет дальше на эту книжную тему, а пока… пока давайте просто вспомним Булочку: и те, кто знал ее лично, и те, кто просто о ней читал, и даже те, кто слышит о ней в первый раз. С 22-м днем рождения тебя, моя хорошая собака-солнышко! И спасибо тебе за все!
===

С наилучшими пожеланиями, Michael Baryshnikov.

--- wfido