<СИЛ БОЛЬШЕ НЕТ МОЛЧАТЬ О ТОМ ТЯЖЕЛОМ ПОЛОЖЕНИИ, В КОТОРОМ ЖИВУТ НАШИ С

Boris Paleev написал(а) к All в Jan 18 10:41:54 по местному времени:

Нello All!

http://www.alexanderyakovlev.org/alm...-intro/1007373

"СИЛ БОЛЬШЕ НЕТ МОЛЧАТЬ О ТОМ ТЯЖЕЛОМ ПОЛОЖЕНИИ, В КОТОРОМ ЖИВУТ НАШИ СОВЕТСКИЕ ЛЮДИ": Документы РГАНИ о социальном кризисе в СССР в середине 1950-х гг.


Население СССР ни до войны, ни в послевоенный период не имело надежной защиты от таких социальных рисков, как бедность, полная или частичная потеря трудоспособности, многодетность, потеря кормильца, безработица, бездомность и др. Советское государство, несмотря на конституционные декларации "граждане СССР имеют право...", не создало эффективного механизма защиты от социальных рисков. Экономические приоритеты советского руководства, выражавшиеся в стремлении любой ценой обеспечить преимущественное развитие тех отраслей промышленности, которые производили средства производства (машины и оборудование, инструменты и приспособления, производственные здания и сооружения, уголь, металл, нефть и т.д.), оказывали определяющее влияние на формирование социальной стратегии советского государства. Сталинская политика "чрезвычайных мер" принуждала население к отказу от потребления ради форсированного развития тяжелой индустрии, главной "социальной проблемой" было развитие производительных сил. Установленный государством для многих категорий трудящихся экстремально низкий размер заработной платы зачастую был ниже прожиточного минимума, в результате чего семьи низкооплачиваемых работников оказывались на грани нищеты и голода.

В чрезвычайно трудном материальном положении находилось и колхозное крестьянство. Система оплаты труда в колхозах была такой, что крестьянин не мог на свой заработок полностью прокормить себя и свою семью. На эту часть населения не распространялось ни государственное социальное страхование, ни социальное обеспечение. Вместе с тем налоговое бремя увеличивалось из года в год. Незадолго до своей смерти Сталин предложил значительно увеличить размер налога на колхозы и колхозников. Предложение настолько не соответствовало реальному положению дел в колхозной деревне, что его принятие, по мнению некоторых советских руководителей, "могло вызвать восстание"1. Из-за низких темпов роста валовой продукции сельского хозяйства, обусловленных самой природой экономических взаимоотношений между колхозами и советским государством, страна испытывала хронический продовольственный кризис.

В послевоенный период советское общество вновь столкнулось с проблемой нищенства. 23 июля 1951 г. Президиум Верховного Совета СССР принял секретный Указ "О мерах борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами", согласно которому трудоспособные лица, занимающиеся попрошайничеством, а также бродяги, не имеющие определенных занятий и места жительства, подлежали принудительному направлению на спецпоселение в отдаленные районы СССР сроком на пять лет с обязательным привлечением к трудовой деятельности. Этим традиционным способом сталинский режим намеревался избавиться от нищих, безработных, бездомных.

Однако очень скоро органы милиции и исполнительные комитеты местных Советов поняли, что решить проблему нищенства только репрессивными мерами невозможно. У этого "антиобщественного" явления были глубокие социальные корни. "Меры, предпринимаемые Управлением милиции для ликвидации нищенства, существенных результатов не дают, так как в большинстве своем нищие являются материально нуждающимися инвалидами или престарелыми и не подпадают под категорию уголовно-наказуемых"2, - сообщалось в одной из докладных записок Отдела писем при Президиуме Верховного Совета СССР. Руководители республик, краев и областей обращались в центральные органы с многочисленными просьбами об открытии домов для престарелых и инвалидов, поскольку в действовавших социальных учреждениях не хватало свободных мест для размещения всех нуждавшихся в социальном обеспечении одиноких, бездомных и нетрудоспособных граждан, не имевших по каким-либо причинам права на пенсию и занимавшихся нищенством.

Как известно, важнейшим социальным индикатором, показывающим уровень социально-экономического развития государства, является бедность. В советском политическом лексиконе такие понятия как "бедность", "черта бедности" по идеологическим соображениям применялись исключительно для характеристики материального положения трудящихся капиталистических стран. Считалось, что в Советском Союзе бедности нет и быть не может в силу самого характера социалистического строя. Для характеристики материального положения граждан, доходы которых не обеспечивали прожиточного минимума, использовалось искусственное слово "малообеспеченность". Между тем, существовавший в советском обществе в первой половине 1950-х гг. уровень потребления минимальных жизненных благ (питание, одежда, жилищные условия, отдых) позволяет говорить об абсолютной бедности основной части населения. Бюджетные обследования семей рабочих (по всем отраслям промышленности), проведенные ЦСУ СССР в первых кварталах 1954 и 1955 гг., показывали, что доля среднемесячных расходов на питание, одежду и оплату жилья составляла в совокупном доходе семьи рабочего 70 %, а среднемесячный остаток наличных денег равнялся нулю3.

В наиболее трудном материальном положении оказывались, как правило, неполные и многодетные семьи. В советской литературе редко писали о размерах и условиях выплаты государственных пособий одиноким и многодетным матерям, чаще всего указывалось лишь на сам факт государственной помощи этим матерям. В 1950-е гг. матерям-одиночкам выплачивалось пособие на одного ребенка в размере 50 руб. в месяц, на двух детей - 75 руб., на трех и более - 100 рублей. Выплата пособий прекращалась по достижении детьми 12-летнего возраста.

Многодетным матерям были установлены единовременные и ежемесячные пособия: при рождении третьего ребенка единовременно выплачивалось 200 рублей, при рождении четвертого ребенка - единовременно 650 руб. и ежемесячно по 40 руб., при рождении пятого - 850 и 60 рублей и т.д. Ежемесячные пособия выплачивались со второго года после рождения ребенка и до 5-летнего возраста4.

Конечно, такая система выплаты пособий не могла способствовать снижению дифференциации в доходах и ликвидации бедности многодетных и неполных семей. В этой связи в высшие партийные инстанции поступали тысячи писем от одиноких и многодетных матерей, в которых они просили повысить размеры государственных пособий и продлить сроки их выплаты.

В ноябре 1954 г. персонально Н.С. Хрущеву была направлена подборка писем, полученных редакцией газеты "Правда". Авторы этих писем приводили многочисленные примеры социального неравенства, указывали на недопустимость растущего имущественного расслоения общества. Чувствовалось, что в обществе назревал вполне осознанный социальный протест, народ требовал элементарной социальной справедливости. С точки зрения большинства советских граждан, сложившаяся в стране система заработной платы не соответствовала социалистическим принципам оплаты по труду, массовое возмущение вызывал огромный разрыв в доходах высоко и низкооплачиваемых категорий работников.

Тяжелое материальное положение значительных слоев населения усугублялось крайне недостаточным продовольственным снабжением. Тысячи граждан из всех регионов страны писали в высшие органы власти, и в первую очередь в ЦК КПСС, о неудовлетворительном снабжении городов, рабочих поселков хлебом, сахаром, жирами, мясом и другими продовольственными товарами, просили помощи, выражали недовольство. Кто-то предлагал ввести продуктовые карточки, кто-то советовал руководителям страны "чаще бывать там, где плохо, чтобы своими глазами увидеть жизнь страны". Некоторые просили "оказать воздействие на торгующие организации", другие предлагали "потрясти" секретаря обкома партии за плохую работу, встречались в письмах и такие просьбы: "Если можно, сообщите по радио и правдиво расскажите все трудности"5.

Мероприятия советского руководства в социальной сфере были противоречивы и непоследовательны. Так называемый "социальный курс" Маленкова, направленный на освобождение государственного бюджета от части социальных расходов, получил максимальное воплощение в постановлении Совета Министров СССР № 113 от 22 января 1955 г. "Об упорядочении выплаты пособий по временной нетрудоспособности и выдачи больничных листков". По сравнению с прежним аналогичным постановлением, принятым в 1938 г., значительно повышались требования к непрерывному стажу на одном и том же предприятии, отменялись все существовавшие ранее основания для получения пособия в размере полного заработка, вводился целый ряд других ограничений, в результате которых отдельные категории граждан вообще лишались права на пособие по болезни. Неизменным осталось лишь давнее правило советского социального страхования: "Всем рабочим и служащим, не состоящим членами профсоюза, пособие выдавать в половинном размере против указанных норм".

Постановление 1955 г. не только значительно (в среднем на 30 %) уменьшало размер пособий по временной нетрудоспособности, но и частично перекладывало на плечи рабочих и служащих расходы по пребыванию в больнице, госпитале и т.д. По сути, стационарное лечение становилось платным, и, следовательно, недоступным для многих категорий граждан, особенно для тех, у кого на иждивении были дети, родители. О резко отрицательном отношении рабочих и служащих к этому нововведению свидетельствовали протестные письма граждан, которые в 1955 г. потоком хлынули в ЦК КПСС.

Медицинское обслуживание в СССР часто подвергалось резкой критике со стороны населения, что так же находило отражение в многочисленных письмах граждан в различные инстанции, начиная от редакций газет и кончая ЦК КПСС. В большинстве писем содержались жалобы на значительную перегрузку больниц, поскольку их коечный фонд не удовлетворял потребностей населения, из-за чего многие больные, нуждавшиеся в госпитализации, получали отказ. Во многих больницах не хватало кроватей, постельного белья, часто не было необходимого оборудования, отсутствовала современная аппаратура, остро ощущался недостаток медикаментов. Больницы, особенно в отдаленных местностях, испытывали острую нужду в медицинских кадрах, прежде всего, не хватало врачей-специалистов. В некоторых письмах граждане жаловались на грубость врачебного и обслуживающего персонала, на бездушное отношение к больным и их нуждам. Такое отношение отчасти можно было объяснить высокими нормами обслуживания и значительной перегрузкой медицинского персонала. Согласно утвержденным нормам, в обычных больницах на одного врача приходилось 30 больных, а на медсестру и санитарку - по 40, в поликлинике за один час приема врач должен был успеть принять от 5 до 8 больных. Следует заметить, что в медицинских учреждениях для номенклатурных работников эти нормы были в 2-3 раза ниже6.

В середине 1950-х гг. сотни тысяч граждан столкнулись с "новой" социальной проблемой - безработицей. Государственная политика всеобщей занятости не позволяла руководителям предприятий и учреждений самостоятельно регулировать численность рабочих и служащих. Во многих отраслях народного хозяйства из года в год росла сверхплановая численность рабочих, что, с одной стороны, позволяло в процессе выполнения плановых заданий частично компенсировать недостаточный рост производительности труда, но, с другой стороны, приводило к перерасходу фонда заработной платы.

По данным Президиума Верховного Совета СССР почти во всех крупных городах наблюдался значительный избыток рабочей силы. Жертвами безработицы становились не только лица, уволенные по сокращению штатов или по другим основаниям (многие рабочие были уволены с предприятий в связи с сокращением производства и уменьшением фондов заработной платы7). Длительное время не могли устроиться на работу солдаты и офицеры, демобилизованные из армии; лица, вернувшиеся из мест заключения; выпускники вузов, подростки, инвалиды, пожилые люди, одинокие женщины с детьми.

Большинство граждан были уверены, что государство (в лице партийных и советских органов) обязано предоставить им работу, ведь "право на труд" гарантировалось 118-й статьей Конституции. В той же статье говорилось и о ликвидации безработицы. По этой причине в Советском Союзе не существовало ни социального страхования от безработицы, ни специальной системы учета безработных, ни социальной помощи на случай безработицы, ни организаций, обязанных по долгу службы помогать безработным в трудоустройстве.

Нередко потеря работы вела к потере права на жилую площадь. Это происходило во всех случаях, когда рабочий или служащий жил в общежитии или занимал служебную жилплощадь. Острый дефицит жилья был одной из причин, заставлявших граждан искать работу по месту жительства, а не в других регионах, где они могли бы получить работу, но не имели бы крыши над головой. Жилищный вопрос, всегда сохранявший в России свою актуальность, к середине 1950-х гг. превратился в острейшую социальную проблему, о чем свидетельствовали сотни тысяч писем, жалоб, заявлений, с которыми население ежедневно обращалось во все партийные и советские инстанции.

Предметом особой гордости советских руководителей была низкая квартирная плата, ставки которой были установлены правительством 4 июня 1926 г. Они дифференцировались в зависимости от заработной платы нанимателя и не зависели от качества и благоустройства жилья. Доля всех расходов на оплату жилища, топлива и коммунальных услуг составляла в семейном бюджете промышленных рабочих в 1954 г. в среднем 4,5 %. Но это только в том случае, если речь шла о государственном жилищном фонде. Те рабочие и служащие, которые не имели государственной жилплощади, были вынуждены снимать помещения (комнату или часть комнаты) у частных лиц. В этом случае квартплата была в 5-6 раз выше, и у многих нанимателей на оплату единственной комнаты уходило до 50 % семейного бюджета. Примерно 4 % семей рабочих и служащих не имели вообще отдельной комнаты, а занимали "угол", то есть делили комнату еще с одной или двумя семьями.

В начале 1957 г. ЦСУ СССР провело крупномасштабное обследование жилищных условий рабочих и служащих. Было изучено положение около 20 тысяч семей, всего более 64 тысяч человек. Обследование показало, что 16 % семей имели до трех квадратных метров на человека и 42 % семей - от 3 до 5 кв. метров. В более стесненных условиях жили многодетные семьи. 23 % детей, имевшихся в обследованных семьях, проживали на площади до трех квадратных метров на человека, а 48 % - от 3 до 5 кв. метров8.

Среди сотен тысяч писем, поступавших в ЦК КПСС в связи с тяжелыми жилищными условиями, было немало и таких, в которых рабочие указывали на многочисленные случаи всевозможных злоупотреблений со стороны партийных и министерских чиновников при распределении квартир во вновь построенных заводских домах. Авторы писем требовали гласности в вопросах распределения жилья, предлагали сделать жилищное строительство "общенародным делом", выражали желание принять трудовое участие в строительстве домов и т.д.

Одним из важных источников доходов советского бюджета до начала 1958 г. являлись государственные займы, размещаемые по подписке среди населения. Ежегодно свыше 70 млн человек участвовали в подписке на займы. При этом почти у 50 млн рабочих и служащих ежемесячно удерживалось по подписке на заем в среднем 7-8 % их месячной заработной платы. По Государственному займу развития народного хозяйства СССР выпуска 1956 г. в бюджет страны поступило 33 млрд рублей, что составило 5,6 % от общей суммы доходов государственного бюджета9. В советской литературе неизменно подчеркивалось, что граждане СССР "добровольно отдавали свои трудовые сбережения взаймы государству", считали подписку на заем "своим высоким гражданским долгом и делом чести"10. На самом деле подписка на заем осуществлялась в "добровольно-принудительном" порядке, о чем свидетельствовали нередкие жалобы трудящихся.

Многочисленные соответствующие пометки, оставленные сотрудниками аппарата ЦК КПСС практически на всех публикуемых ниже документах, свидетельствуют о том, что члены и кандидаты в члены Президиума ЦК КПСС регулярно знакомились с тематическими сводками и обзорами писем, заявлений, прошений граждан, поступавших в высшие органы власти из всех уголков Советского Союза. Следовательно, мы вправе предположить, что они были хорошо осведомлены о реальном положении дел в стране. Вместе с тем, имеется немало оснований для утверждения, что далеко не все руководители партии и правительства в полной мере осознавали глубину той "социальной ямы", в которой находился советский народ в середине 1950-х гг.

Многие иностранцы, побывавшие в СССР в середине 1950-х гг., отмечали, что советский человек "привык жить плохо"11. На наш взгляд, этот социальный феномен - "историческая привычка к бедности" - оказывал негативное влияние на советскую социальную политику. Советское руководство явно злоупотребляло терпением народа и его неприхотливостью.

Все публикуемые ниже документы хранятся в Российском государственном архиве новейшей истории (бывшем текущем архиве ЦК КПСС), в фонде Аппарата ЦК КПСС (ф. 5). Поскольку все документы были адресованы в ЦК КПСС, они находились в архиве на закрытом хранении. В настоящее время все публикуемые документы рассекречены. Названия документов даны составителями на основании их содержания. Все документы публикуются с сохранением оригинальной орфографии.



Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии Г.М. Ивановой и О.В. Ивановой


Best regards, Boris

--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-021027