Ты веришь?

Andrei Tumilovich написал(а) к All в Apr 20 06:11:10 по местному времени:

Ты веришь?

Шорох и шелест постепенно стихают. Лампы гаснут мягко, и от закрытого еще занавеса зал ненадолго заполняется темнотой. Тройная трель отграничила внешний мир и теряется в мгновении неуверенного ожидания. И как ноты вступления, первым шажком танца оживает спектакль.
- В одном королевстве жили-были люди... - рассказчик так ни разу и не покажется на глаза, но его голос будет неизменно сопровождать происходящее на сцене.
На Ромео прекрасный костюм, черное с серебром. На сцене - декорация кукольного Рима. Просыпаются осветители, и заливают сцену яркими лучами цветных ламп. Прикрепленная к поясу шпага бессильна покинуть ножны, с которыми едина, и только вычерчивает извивы на полу сцены, отмечая перемещения.
Странноватая для человеков пьеса повествует о Свободе, но Свободе людей, и не случайно играется куклами. Ромео перемещают от одного края сцены к другому, сотрясают и заставляют дергать подбородком, создавая иллюзию, что именно он произносит фразы, звучащие откуда-то сверху.
И произносимые <им> слова с напряженным вниманием впитываются зрительным залом, и вот уже там, именно там начинает рождаться Чудо. Спектакль живет теперь за пределами сцены, и захватившая сердца нежданная оттепель заставляет увлажняться глаза.
Декорации меняются несколько раз, чуть более решительным становится темп пьесы - но все это уже только фон для основного действия, происходящего в душе каждого человека, пришедшего на спектакль.
Несколькими чуть диссонансными аккордами подводится итог первой части повествования. Действие затихает, освещение сцены приглушается до полумрака, в котором все ярче и жестче проявляется один-единственный столб света. В белом режущем пятне только один персонаж. У Джильо нет своего костюма, он весь есть схематичные ручки-ножки-туловище-голова из псевдо-цилиндриков чуть более мягкого оттенка. Ниточки кукловода здесь намеренно заметны, и пока длится этюд, зрители принимают как должное, что Джильо замечает эти уходящие ввысь шнурки, и сам же обрывает их, теряя подвижность и связь с невидимым кукловодом, находящимся в неведомо-определенном для публики.
Безжизненно повисает все тело, кроме одной только вытянутой вверх руки, на кисти которой остается последний из удерживающих шнурков, и зрители еще верят, что лишившись нити подвеса, Джильо сможет двигаться самостоятельно, поднимется, опираясь на свои ноги, и обретет свою собственную человеческую жизнь. Этюд завершается. Тельце потерянно падает и замирает в неподвижности в медленно гаснущем круге. Закрывается занавес.

Беатрисса. Беата. Кукольная невеста Ромео. В перерывах между спектаклями их хранят в одном шкафу, и висящие рядом, они бессильны коснуться друг друга. Две фигуры за стеклянными дверцами.
Она появляется на сцене лишь ненадолго, к середине второго акта, посвященного ей целиком. Ромео стремится к ней, не понимая, что среди даров, принесенных Странником, не было одного - Надежды... Зачарованный, Ромео остается в замке Беаты. На уходящем Страннике черное с серебром.
Мгновения тишины тонут в аплодисментах, и проблеск другого понимания восторженно приветствуется зрителями. Фойе и пространство перед гардеробом наполнены разговорами, люди покидают театр и уносят с собой ворвавшийся в театр город.
Все расходятся, двери запираются до следующего дня, до начала репетиций и очередного спектакля.

- Маэстро...
Полумрак комнаты рассеян светлым прямоугольником от стоящего за окном фонаря. Летом фонарь укрыт листвой, и налетающий ветер составляет на стене причудливый торопливый танец теней в строгих границах оконного проема.
Прозрачные дверцы шкафов скрывают неподвижно замерших кукол от времени. В наполняющем комнату мягком свечении оживают стоящие на подоконнике цветы, проявляется глубина старых красок, и в рисунке паркета выделяется составленное из таинственных слов заклятие, ждущее своего Мага... Бессильный правитель, Ромео говорит внимающим подданным.
В шествии маскарада пройдутся единороги и музыканты, всадники и принцессы, маги и времена года. В роскошных каретах проедет свита, и волшебник, летящий на облаке, возвестит о конечности ожидания...
Рассказ заключает в себе Откровение, и каждый раз куклы с благоговением внимают давно не новой истории.

Будут идти дни. Ромео все также холодно будет смотреть сквозь стеклянные дверцы шкафа. И Вечность будет незыблема, пока... Побежит по стене искра от старой проводки, разрастаясь и укрупняясь огнем, охватывающим уже занавески, и огненные столбы Врат мгновение окаймляют окно. Занимается мебель, пол, бликующий на стеклянных осколках неудержимо быстро прогорает мир.
Полыхает театр, и в реве огня теряется убегающее в переулок эхо, словно от топотка маленьких ножек, прочь от горящего здания.

- Ромео, не будьте занудой! Хватит дурацких историй!
- Ты веришь?..

С уважением - Andrei
--- -It's been a hard day's night.